Дежурство в МЧС - от звонка на 01 до последней капли воды в рукаве

Наверняка среди вас есть те, которым по разным жизненным обстоятельствам приходилось быть свидетелем пожара, или вам об этом рассказывали ваши друзья или родственники. Главными в таких историях выступают пожарные, которые всегда находятся по ту сторону огня. Кто они, спасатели? Зачем рискуют своей жизнью ради чужих и для чего идут на подвиги?

Самая старая пожарная часть в Иркутске стоит на тихой улице Марата. Это двухэтажный дом со смотровой башней. На подходе к части сразу бросаются в глаза высокие синие ворота, за которыми во всей боевой готовности стоит пожарная машина. На улице совсем тихо, поток машин небольшой, да и звуки от шумной Чкалова здесь не очень слышны, хотя совсем рядом большая транспортная развязка.

У входа меня и фотографа встречает дневальный и руководитель пресс-службы Главного управления МЧС России по нашему региону Андрей Шутов. Это высокий кареглазый мужчина с широкой улыбкой — невозможно не улыбнуться ему в ответ. В здании располагается центральный пункт пожарной связи (ЦППС) и служба пожаротушения. Сначала мы идём в ЦППС. По словам нашего сопровождающего, это самое важное отделение, с которого начинается работа в МЧС.

Пожарная часть на Марата маленькая. Здесь в боевой готовности находится одна машина на трёх бойцов, включая водителя. Они выезжают на вызовы, когда уровень угрозы невысокий или требуется подмога. В здании есть столовая, спальня, учебный класс для занятий, душ, комната для хранения боевой одежды и инвентаря. Так должно быть в каждой части независимо от её размера. Всё дежурство проходит строго по распорядку дня.

ЦППС — это небольшой кабинет: три стола, на стенах карта Иркутска и области, в углу несколько икон. Здесь никогда не бывает тихо, телефонные звонки перекликаются друг с другом практически каждую минуту. Сюда приходят вызовы, которые поступают на телефон 01 или 101 (если звонят с мобильного). Как говорит Шутов, в день около 500 звонков.

Сегодня дежурит Ольга Максимова и Валерий Колонцов. График работы посменный, сутки через трое, как считают сами дежурные, это оптимальный режим при такой работе. Главное здесь — не пропускать звонки. По словам, Ольги бывает, что балуются дети или звонят психически больные люди, дружелюбные или не очень, но никогда не знаешь, что за телефонным звонком — баловство или страшный пожар. На пульт ЦППС также приходят сообщения о срабатывании пожарной сигнализации в социальных объектах — детских садах, школах, больницах.

— У меня даже есть награда, за то, что я вовремя отправила пожарную технику в детский дом. Там кто-то затолкал окурок под подоконник, и он потихоньку тлел, — рассказывает Ольга.

Она очень живая активная девушка с короткой стрижкой и большими глазами. Ольга беседует со мной, не отрываясь от работы — отвечает на звонки и следит за ситуацией в целом. Валерий менее разговорчив, он сосредоточен на работе и только изредка подтверждает истории, которые рассказывают Андрей и Ольга.

— Был случай – рассказывает Ольга, — сгорел нелегальный дом престарелых. Ребята выносили из огня стариков и делали им искусственное дыхание, не задумываясь о том, что человек возможно болеет. В таких ситуациях каждая секунда на счету. Тогда без жертв не обошлось. Меня до сих пор трясёт, когда вспоминаю первых погибших во время моей смены — сразу 3 ребёнка. Пожар произошёл на набережной, на мосту, где «Знаменский рынок», сгорел дом. Беременная мать стояла пиво пила, а отец был на работе.

Среди спасателей нет трусов. Можно только представить, что чувствуют пожарные, когда в части срабатывает тревога, когда они едут в машине на вызов и не знают, что их ждёт, когда им нужно зайти в горящий подвал, в котором нет окон или света — таких ситуаций, которые требуют большой отваги и мужества, в их жизни очень много.

По стандарту в пределах Иркутска первая бригада пожарных должна приехать в течение 10 минут с момента поступления вызова, по району — в течение 20 минут. После того как поступило сообщении о пожаре, в части срабатывает сирена, и, где бы спасатель не находился, у него всего лишь 1 минута для того, чтобы добежать до машины, переодеться в боевую одежду и сесть в автомобиль. Мысль о том, что в любую секунду спокойная атмосфера в части может резко поменяться, держала меня в напряжении во время всей «экскурсии».

По словам Ольги, самый пожароопасный сезон — весной, в апреле и мае, когда из-под снега появляется сухая трава, и люди начинают её выжигать.

— Были случаи, когда поджигают мусор, но не могут проконтролировать огонь и в результате горит несколько домов. Такая же история в июне, когда жгут пух. Вот, например, когда был пожар на Трактовой, сгорел ТЦ «Авалон», по основной версии всё началось из-за пуха, — рассказывает она.

Когда дежурный направляет пожарные машины в район, где произошло ЧП, он должен полностью владеть ситуацией в городе: знать, где перекрыто движение и отключено водоснабжение, чтобы понимать, как отправлять бригады и будет ли у них возможность заправиться водой.

Есть миф, что МЧС приезжает без воды тушить пожар, но это неправда. Независимо от времени года пожарная машина в части всегда стоит с водой. Когда пожар потушен, она едет к гидранту, заправляется водой и только после этого возвращается в часть. Есть автомобили вместимостью 3, 5 и 8 тонн. Один пожарный ствол в среднем тратит 7 литров в секунду, трёхтонная цистерна расходуется за 2 минуты. И если возгорание не удаётся потушить за один раз, машина отправляется на дозаправку водой к ближайшей колонке. Разумеется, когда пожар большой, в тушении задействованы несколько машины, пока одна уезжает заправляться, другая прикрывает.

— Последние несколько лет люди стали более ответственными: не проходят мимо пожара или какого-то происшествия, не боятся звонить. Но это не всегда хорошо. Некоторые когда видят небольшое возгорание — пуха или листвы, — такое, которое можно потушить «одной ногой», сразу звонят 101, и мы, конечно, выезжаем на такой пустяк. Бывали случаи, что машина занята на таком выезде, когда она нужна на более крупном происшествии, — рассказал Шутов, и по его интонации было понятно, что это крик души от лица всех спасателей.

На третьем этаже в этой части есть старая смотровая башня. Нам разрешили туда подняться, и по очень крутой лестнице, через тёмные коридоры и узкие проёмы через несколько минут мы добрались до места. Сразу заметно, что сюда почти не поднимаются, да и зачем: башней пользовались смотровые ещё в XIX веке, когда не было специальной техники, и телефоны были далеко не у всех. Маленькая комнатка с окнами по всему периметру служила для мониторинга пожаров по городу. Сейчас, конечно, из окон видимость максимум на пару сотен метров. Во-первых, Иркутск разросся, во-вторых, рядом много высоток. Но это всё равно позволило мне насладиться видом и прочувствовать ту атмосферу и тревогу, которой была напитана башня, когда здесь дежурил смотровой. Из напоминаний о тех временах здесь стоит раритетный пожарный насос и много старых фотографий.

Вместе с Андреем Шутовым мы спустились вниз, где он передал нас заместителю начальника службы пожаротушения Денису Огородникову. В его кабинете также тихо и спокойно, как и во всей части, есть даже аквариум с рыбками. Да и сам Денис довольно спокойный и сдержанный человек, с лёгкостью и улыбкой рассказывает о своей службе.

— Помните свой первый пожар или первый вызов?

— Первый раз я участвовал в тушении пожара ещё до того, как я поступил в училище. Он произошёл в подвале подъезда, где я жил. Мама мне дала ведро воды, и мы с соседями пошли тушить.

— А были ли у вас ошибки на пожаре?

— Конечно, были, к сожалению. Всё в жизни приходит с опытом. Может о них никому и не расскажешь никогда, но для себя делаешь выводы. Всегда анализирую, правильно ли я поступил в той или иной ситуации. Переживаю за каждую ошибку, неважно, значительная была или нет.

После беседы с Денисом вместе с командиром отделения Сергеем Колбасой мы пришли в гараж, где в боевой готовности стоят два автомобиля — пожарный и для личного состава. Внутри боевой машины целый мир, и цистерна с водой — только часть внутренностей. Также тут происходит передача смены и приём техники.

Пожарная машина здесь старенькая — 2002 года выпуска. По словам Сергея, она ещё потушит не один пожар. С каждого бока автомобиля есть жалюзи, за которыми прячется всё самое необходимое для спасателей: рукава (шланги) разной длины и с любым диаметром отверстий огнетушители, различные приспособления для взлома закрытых помещений: кувалда, лом, молоток — и, конечно, цистерна. В этой машине она на 700 литров воды и 60 литров пены. Также есть лестницы для подъёма, переходники для разного разъёма рукавов, чтобы во время тушения можно была возможность подключиться к любой колонке.

Возле автомобиля в готовности всегда должна быть боевая одежда — комбинезон, сапоги, каска. Общий вес всего обмундирования — около 7 килограммов. У каждого бойца должно быть минимум два комплекта — если в день несколько вызовов, форма всегда должна быть чистая и сухая.

После экскурсии по части на Марата мы направились на улицу Старокузьмихинскую, где нам обещали показать новые пожарные машины и спусковые шесты — в ту часть, которая принимает больше всего вызовов в Иркутске.

Подразделение на Старокузьмихинской — полная противоположность пожарной части на Марата. Она больше и современнее, на территории вокруг здания стоят разные пожарные машины как выставочно-исторический комплекс. Внутри нас уже ждёт начальник караула Алексей Захарьев. Это молодой человек небольшого роста в выглаженной форме и с добрым взглядом. Как школьник рассказывает стих, также же и Алексей с чётким знанием дела без каких-либоособенных эмоций знакомит нас с частью.

Пожарные машины здесь новые и большие: в них помещается 3,5 тысячи литров воды и 200 литров пены. Вся вода из такой цистерны выкачивается за 14 минут. В целом внутри всё также, как и в машине в части на Марата, только новее. Но есть и интересные штуки. Например, специальные маячки, которые используются в случаях, когда в горящем здании сильное газодымозадымление. Пожарный крепит этот маяк на себя, информация с него поступает на базу, где уже дежурный следит за состоянием бойца. Когда пожарный находится более 30 секунд без движения, на базу приходит сигнал, и в это же время срабатывает маячок на бойце, с каждой секундой усиливая звук, для того чтобы можно было легко найти спасателя.

После осмотра техники нам показали место, где хранится боевая одежда, спортзал, спальню, столовую, учебный класс и спусковые шесты.

После двухчасовой экскурсии по пожарной части, в кабинете у Алексея нам удалось поговорить о его службе.

— Как справляетесь с тревогой, и есть ли она у вас? После того, как мне сказали о том, что сирена может сработать в любой момент, я никак не могу отделаться от этого чувства.

— Я сначала даже уснуть не мог: ложился в кровать и не мог расслабиться. Со временем как-то полегче стало, а потом и совсем привык.

— Можете вспомнить свой самый сложный пожар?

— В этом году могу точно сказать, что это был пожар в кафе Solomon. Меня даже с выходного вызвали на подмогу. Огня было много. Потом в течение суток несколько раз принимал душ, но всё равно долго не мог отделаться от запаха дыма.

— Были у вас на пожарах трагические случаи?

— Да. Был пожар в Маркова, где погибли четверо, — резко поменявшись в лице и перестав смущаться диктофона, говорит Алексей. — Когда мы приехали на вызов, огня было очень много, и температура была настолько высокая, что плавилась каска и маска. Войдя в дом, мы обнаружили одного погибшего, потом ребёнка и ещё двоих. Я считаю, если бы раньше сообщили, мы бы успели. А так, когда мы приехали, сгорело уже больше половины дома.

После этого мы помолчали некоторое время, и после уже не могли продолжить разговор в том русле, как он шёл. Каждый остался со своими мыслями наедине.