Зиничев Пучкова не слаще? Новые скандалы старого МЧС

Министерство РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МЧС), несмотря на смену руководителя, продолжает оставаться в центре скандалов на тему коррупции.

Эксперты с осторожным оптимизмом восприняли реализованное сотрудниками ФСБ изобличение в мошенничестве бывшего первого замглавы МЧС Сергея Шлякова (ИНН 772493539644). Постановлением Тверского суда Москвы Шляков отправлен в СИЗО до 25 сентября.

С 4 июня 2018 года позиция первого зама министра в МЧС указом Владимира Путина вместо Шлякова передана 60-летнему выходцу из Санкт-Петербурга Александру Чуприяну (ИНН 781009154737). Господин Чуприян более 15 лет занимает руководящие должности в центральном аппарате МЧС, в том числе с 2006 года он был замом министра (простым, теперь – первым). Насколько такой «засиженный» расклад в окружении нового главы МЧС Евгения Зиничева будет способствовать преодолению тяжёлого коррупционного наследия, покажет время.

А время поджимает. Как отмечают источники, принципиальные сотрудники в системе ГО и ЧС ожидают от нового министра политической воли по выявлению и должной правовой оценке нарушений в деятельности одного из наиболее коррупциогенных звеньев в министерстве. Речь идёт о ФКУ «Управление капитального строительства МЧС России» (УКС МЧС, ИНН 7707671197), где на протяжении нескольких лет руководители менялись как перчатки: Александр Жданов,Павел Бурсиков, Раис Ахмадеев, Евгений Леонов, Константин Владимиров, Дмитрий Абакумов… По имеющимся признакам, в настоящее время «УКС МЧС» пребывает в «спящем» или, как полагают специалисты, в предликвидационном состоянии. Общедоступные базы не выдают сведения об актуальных госзакупках от имени УКСа. Между тем, в предыдущий период предприятие выступало щедрым заказчиком по госконтрактам на две трети миллиарда долларов США (42,7 млрд. рублей), подавляющее большинство из которых – в сфере «строительство и ремонт», где редкий транш из бюджета обходится без откатов и распила. А в условиях постоянной чехарды в топ-менеджменте госзаказчика совершать махинации особенно удобно. Так что команде Зиничева есть что проверять…

Ещё в период зиничевского предшественника, экс-министра Владимира Пучкова (ИНН 773273218037), УКС МЧС оказывалось в центре громких антикоррупционных разоблачений в федеральных СМИ. Кроме того, редакция «Компромат-Урал» продолжает выяснять информацию об уголовном деле, о возбуждении которого мы впервые сообщали в прошлом году со ссылкой на управление Генпрокуратуры РФ в УрФО, которое курирует заместитель Юрия Чайки – Юрий Пономарёв. Дело заведено следственным управлением по Центральному административному округу (ЦАО) Главного следственного управления СКР по Москве по признакам преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество) и ч. 3 ст. 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями). Управление СКР по ЦАО Москвы в начале прошлого года возглавил Андрей Добродомов, в минувшем декабре СМИ сообщили о задержании Добродомова по делу криминального авторитета Шакро Молодого, однако затем эта информация была опровергнута.

В уголовном деле, инициированном Юрием Пономарёвым, расследуются хищения средств федерального бюджета, выделенных УКСом МЧС на строительство в Екатеринбурге спортивного комплекса для нужд Уральского института Государственной противопожарной службы МЧС. Госконтракт, несмотря на неоднократные обжалования в ФАС, получила группа компаний «БЗСК», которую контролирует Александр Фрибус (ИНН 660401856467, бывшая фамилия - Пацер) и его сын Александр (ИНН 660405156152), фигурирующие в нескольких скандалах об обмане дольщиков. Одним из основных госзаказчиков для подконтрольного Фрибусам ООО «Березовскстройинвест» (ИНН 6604014039), которое сейчас банкротится, являлось именно УКС МЧС (указанное фирме Фрибусов досталось от ФКУ более 251 млн. рублей!).

Между тем, в минувшую пятницу стало известно, что другое уголовное дело, в отношении Фрибуса-младшего как гендиректора ООО «БЗСКСТРОЙИНВЕСТ» (ИНН 6678041083), уже доведено до суда. Зампрокурора Свердловской области Вадим Чукреев утвердил обвинительное заключение по п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ по факту причинения Александром Фрибусом имущественного ущерба дольщикам ЖК «Оптимист» в городе Первоуральск на сумму свыше 200 млн. рублей. Резонансный процесс пройдёт в Первоуральском горсуде, в котором председательствует Наталия Шаламова.

Между тем, федеральные медиа-ресурсы обращаются с критикой в адрес уже нового министра Евгения Зиничева. Так, «Общая газета» на днях выпустила материал под заголовком «Гори, страна огромная…». В тексте сообщается, что «с начала года в стране сгорело порядка миллиона гектаров леса. Это в три раза больше, чем в прошлом году, который называли в этом смысле аномальным… Смешно и грустно одновременно. По телевизору видим все эти «Сарматы», «Кинжалы» и прочие «страшные сны» для Запада, а на земле лесные пожары чуть ли не водой из ведер тушим». Воспроизводим текст злободневной публикации:

«Пока простые пожарные Генин и Бурсин сидят в камерах, а новый министр МЧС Зиничев проводит совещания и смотрит на выставках новую технику, региональные власти одна за другой расписываются в своем бессилии перед огненной стихией из-за нехватки, средств, людей и оборудования

Пришел на убогое хозяйство МЧС новый человек. Всем казалось, что уж теперь новая «метла» заметет не только по-новому, но и в нужную сторону. Однако старые «язвы» ведомства, похоже, лечить никто не собирается.

Простые кемеровские пожарные по-прежнему сидят в СИЗО, как одни из главных подозреваемых в гибели людей в ТЦ «Зимняя вишня», прежний министр Пучков, которого с приходом Зиничева «сватали» чуть ли не в арестанты за прежние грехи, по сообщениям СМИ, готовится стать сенатором от Приморья, чтобы в верхней палате парламента работать в комитете по обороне и безопасности. А масштабные, размером с пол-Европы пожары, так никуда и не делись.

Оренбургская и Мурманская область, Чувашия, Марий Эл, Дагестан, Чеченская Республика, Кабардино-Балкария, Север и, конечно, Дальний Восток традиционно. Это районы бедствий… Сегодня, вчера, завтра…

Не так давно новый глава МЧС Евгений Зиничев председательствовал на совещании, посвященном взаимодействию его ведомства и регионов. Там собрались главы субъектов страны, руководители территориальных управлений и полномочные представители Президента в федеральных округах. Общались в режиме видеоконференц-связи.

Зиничев задал тон совещанию, выдав то, что все знали и без него - чрезвычайные ситуации становятся более масштабными и угрожают стабильности социально-экономического развития страны. Только в прошлом году от подтоплений и природных пожаров в девяти субъектах России пострадали более 42 тысяч человек, а на ликвидацию последствий из федерального бюджета было выделено более 2 млрд рублей.

Но рассказав о том, как все вокруг катастрофично, министр объявил, что пришло время жить иначе – и от реагирования на ЧП перейти к их предупреждению. Правда, как жить в случае, когда ЧП или ЧС предупредить не сумели и они уже настали, министр не пояснил. Может, забыл – а, может, просто не знал.

Видимо, поэтому не так давно в Забайкальском крае местные власти пустили масштабные пожары на самотек, решив, что тушить их слишком дорого для бюджета. Кто-то где-то в финансовых недрах края успел подсчитать, что затраты на борьбу с огнем окажутся намного выше, чем размер предполагаемого ущерба. Поэтому решили так – загорелось, пусть себе горит. А речь идет о тысячах гектаров леса…

Вслед за Забайкальем и власти Красноярского края забросили такое гиблое дело, как тушение лесных пожаров. И все ради экономии бюджетных средств. Тем более, теми ресурсами, что уже имеются (люди, техника, оборудование), в любом случае с огнем не справиться. Так что, почти 5 тысяч пылающих гектаров пусть себе горят – Красноярский край большой, на всех хватит.

Однако, даже в такой грустной теме, которую обсуждали на совещании, министр Зиничев нашел светлые моменты. Он напомнил, что, например, завершается работа по созданию системы «112», которая в конце прошлого года успешно прошла этап опытной эксплуатации. Правда, генерал забыл упомянуть о том, что в России немало таких мест, где мобильная связь пробивается с трудом или вообще отсутствует – и очаги больших пожаров, в том числе, на Дальнем Востоке, одни из таких мест.

В общем, вглядываясь в спокойные лица участников совещания, никак не подумаешь, что где-то горит огромная часть страны. Убаюкивающий тон участников говорил о том, что если даже где-то и горит – то решать эту проблему особенно не… «горит».

С начала года в стране сгорело порядка миллиона гектаров леса. Это в три раза больше, чем в прошлом году, который называли в этом смысле аномальным.

Леса горят по всей стране – Хабаровский край, Приморье, Сибирь, Урал. Причем далекие, казалось бы, огненные стихии, порой затрагивают и цивилизацию. Из-за пожаров, например, однажды отстал от графика даже вечерний поезд «Аллегро», следовавший в Санкт‐Петербург из Хельсинки.

Больше всего от огня, конечно, страдает Дальний Восток. 70% пожаров по стране происходят на территории Дальневосточного федерального округа. Почти половина дальневосточных лесов горят в Амурской области. Там действует режим ЧС.

Еще более чем в трех десятках регионов действует особый противопожарный режим, а кое-где далекие таежные пожары угрожают не только отдаленным поселкам, но и большим городам. Например, одно время Комсомольск-на-Амуре находился в плотном кольце пожаров, а над городом витал плотный дым.

Среди причин, усугубивших ситуацию, спасатели называют погоду. Засушливая весна, почти везде жаркое лето и пересыхание водоемов привели к значительному увеличению площадей, покрытых сухой растительностью. «Трава высохла, опала – накопилась большая травяная подушка», – отмечает начальник отдела охраны и защиты лесного фонда управления лесами правительства Хабаровского края Сергей Бутин. А вот «подушки безопасности» – людей, техники и оборудования противопоставить стихии не нашлось.

Случались и трагедии. В Амурской области пропал без вести пожарник-десантник. Говорят, от него нашли в сгоревшем лесу лишь кусок материала – предположительно от штанов.

Другой причиной лесных пожаров называют человеческую безответственность. Бесконтрольный пал травы, костры на пикниках и поджоги приводят к масштабным возгораниям. Но эту причину озвучивают из года в год – только вот с ее решением не торопятся. Или как решать – не знают.

Не знают и как тушить. Людей очень мало, техники тоже – и большая часть старая. Кое-где еще работает даже советская. Не потому, что тогда делали здорово – а от безысходности.

Но это не мешает чиновникам хвастаться наличием модной техники. Так, в Бурятии, которая тоже полыхает каждый сезон, следить за сгорающими лесами в этом году собрались с помощью двух беспилотников. А в Якутии, Иркутской, Томской, Ульяновской и некоторых других областях постепенно монтируют систему мониторинга «Лесной дозор».

Чиновники радостно рапортуют – теперь обо всех пожарах будем знать сразу после их возникновения. Только что толку от такой информированности – дать защиту от огня она все равно не сможет. Это все равно, что врач проведет пациенту современную диагностику, выявит у него тяжелую болезнь – и радостно ему об этом заявит, одновременно добавив, что лекарств у него от этой болезни нет.

Тушить рекордные пожары зачастую действительно нечем. Износ пожарной техники во многих регионах превышает 80% – и это при том, что ее и так вдвое меньше необходимого.

Такие цифры озвучил председатель комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Михаил Щетинин.

И это еще хорошо, что большая часть объемных пожаров случается все-таки в малозаселенных районах. А так жертв было бы как в войну. Гибнут и сейчас – но все-таки единицы. Половина из погибших – сами пожарные. Или местные, которые игнорируют предупреждения. Например, не так давно в одном из районов Курганской области рыбак погиб в месте, где МЧС предполагало наибольший уровень пожароопасности. Но человек не послушал – и погиб.

Всего от всех видов пожаров в прошлом году в России погибло около 8 тысяч человек. Это немало. А если переводить пожары (только лесные) на деньги – суммы материального ущерба бюджетам всех уровней просто зашкаливают.

По словам экспертов, только в 2017 году суммарный ущерб от лесных пожаров в России составил 25,2 миллиарда рублей. Тысячи человек остались без жилья – и государству приходится в таких случаях что-то для погорельцев срочно строить или возмещать. А это безумно большие расходы.

Кстати, избежать больших жертв помогает и то, что жители населенных пунктов, попадающих в пожарную зону риска, давно привыкли жить на «военном положении». Во многих таежных селах в сезон пожаров спят одетыми, под подушкой держат водонепроницаемый пакет с деньгами и документами, а на пороге стоит сумка или рюкзак с вещами первой необходимости.

Так что, когда приходит сигнал о срочной эвакуации и в селе, по земле или с воздуха появляются спасатели, люди уже готовы. Тем более, порой эвакуации были такие, что огонь шел буквально по пятам. Одна женщина вспоминала, что вертолет, на котором летела она и другие селяне, едва поднялся в воздух, а пламя внизу уже пожирало их дома.

Впечатляет и рассказ машиниста поезда, который провел состав через пылающий лес в Хабаровском крае. Железнодорожник снял ролик и на кадрах видно, как поезд движется по проложенной среди деревьев железной дороге, которую застилает густой дым.

Через несколько секунд поезд оказывается в непосредственной близости от открытого пламени, которое подходит вплотную к рельсам. Машинисту удалось благополучно преодолеть опасный участок и вздохнуть с облегчением. Повезет ли так в следующий раз? А если не повезет, ждать ли кого-то на помощь?

Вот, к примеру, в Якутии местные власти не могут потушить своими силами природные пожары на площади 1,3 млн га. В регионе не хватает необходимых технических средств и людей

Гендиректор государственного автономного учреждения «Якутлесресурс» Вадим Новиков заявил, что при почти полной изношенности новую технику предприятие не получало с 2014 года.

Новиков пояснил, что в ликвидации природных пожаров должны принимать участие около 500 человек, однако в прошлом году многие не получили деньги за тушение пожара, поэтому сейчас помощь пожарным решили оказать немногие.

Кроме того, российское законодательство разрешает не тушить 86% лесов, поскольку эти участки входят в категорию труднодоступных и отдаленных от населенных пунктов.

А глава МЧС Зиничев тем временем осматривает достижения «науки и техники». 27 июля он посетил Всероссийский научно-исследовательский институт противопожарной обороны МЧС России (ВНИИПО). Это единственное в стране учреждение, сотрудники которого уже более 80 лет занимаются разработкой и исследованиями пожарной техники, средств противопожарной защиты и огнетушащих веществ.

В день посещения предприятия министром на специальном испытательном полигоне ему показали инновационную технику для ликвидации техногенных аварий и пожаров. Евгений Зиничев осмотрел пожарные автоцистерны, автолестницы, автоколенчатые подъемники и другую современную пожарно-спасательную технику.

В общем, всё новое и современное – а на местах износ техники по-прежнему 80%, да и той не хватает. И опять вспоминаем Великую Отечественную, когда на заводах массово выпускали, пусть где-то сырые, «тридцатьчетверки» и сразу в бой. До ума доводили по ходу дела – не до выставок было. Не до них и теперь. А чтоб всю эту выставочную новизну – да госзаказами на заводы?

Знаете, это похоже на то, если бы в военное время какой-нибудь чин приехал на передовую и прямо во время боевых действий устроил бы частям «смотр песни и пляски» с парадом военной техники.

Кто покачает головой – мол, разве можно наше мирное время сравнивать с войной? Отвечу так – во-первых, время не такое уж и мирное. Во-вторых, никем неконтролируемые пожары на территории в пол-Европы, которые несутся к нашим городам со скоростью немецких танковых дивизий лета 41-го, это ли не своего рода война?

Да, по закону Государственная противопожарная служба не имеет права тушить, далее, чем в 200 метрах от дороги. Да их вооружение не рассчитано на удаленные пожары. Этим должна авиалесоохрана заниматься. Но с ней администрации районов и городов должны заключать договоры. А по договорам надо платить. А платить нечем. Значит, и тушить некому.

А ведь на самом деле, чтобы подготовить по минимуму пожарное снаряжение на случай ЧС, не так много нужно средств. Рукава и мотопомпы копейки стоят. Помпа – 15 тысяч, рукав – полторы, ранцы – по три. Полтинник потратили всего – и пусть бы лежало на складе на такой вот «всякий пожарный» случай.

А когда «петух жаренный» вдруг клюет, начинают на местах хвататься за голову, не зная, что делать. В соцсетях даже можно встретить объявление о временной работе для добровольцев-пожарных с гонораром 5 тысяч рублей за смену. Выходит, и деньги есть, когда припечет?

Смешно и грустно одновременно. По телевизору видим все эти «Сарматы», «Кинжалы» и прочие «страшные сны» для Запада, а на земле лесные пожары чуть ли не водой из ведер тушим.

При этом сколько ненужных трат в стране, которые стоило бы оптимизировать, вместо того, чтобы сокращать численность пожарных расчетов, к примеру. А кто считал, во сколько налогоплательщику обходятся сидящие под арестом пожарные Генин и Бурсин? Их ведь вина еще не доказана – до суда далеко. Сколько бы еще нужного и полезного они сделали, останься на свободе. Людей-то не хватает однозначно.

Конечно, можно в случае чего привлечь на платной основе добровольцев – ибо, для чиновников так даже удобней. В случае какой-либо трагедии вся ответственность ляжет как раз на добровольных пожарных. Только ведь те же Генин и Бурсин – пожарные профессиональные. Однако и они тоже в ответе за тех кого не cпасли. Не спасли по очень многим причинам, буквально развалившим спасательное ведомство, к которым они, рядовые сотрудники МЧС, никакого отношения не имеют.

Страна вокруг в огне, много и других ЧС – а новый министр по-прежнему утверждает – чтобы проблему победить, чрезвычайные ситуации надо предупреждать, а не ликвидировать. Об этом легко говорить, когда ЧС нет. А когда они есть и их много – их что, ликвидировать уже не стоит?

Или сменив в обратном порядке оранжевые береты пожарных на когда-то привычные фуражки, новый министр решил, что порядок на «вверенной территории» наведен?..

Чтобы МЧС действительно вернуло себе гордое значение спасательной службы, нужно много работать и работать самому – на своем примере показывая, как это делается, если при Пучкове люди забыли…

А не так, как сейчас это делается в той же Мурманской области, где масштабные пожары тушат полтора десятка добровольцев – и делают это … самодельными устройствами в виде бутылки и шланга. Неприятно удивившиеся такой бездеятельности российских властей, финские пограничники, понаблюдав с той стороны, сами заделались пожарными и даже предоставили свой вертолет.

Хотя с вертолетом пожар и финн потушить может – а ты попробуй с «самоделкой» походить да еще умудряться кое-где очаги пожаров гасить. Хоть прямо патентуй этот «народный противопожарный прибор (НПП)» и зарабатывай на нем денежку… Да – к патенту еще приписку сделать в виде… молитвы с просьбой о дожде. Будете смеяться, но «НПП» и молитва – едва ли не основные инструменты при тушении пожаров. Но это у нас. У них – вертолеты и оснащенность по последнему слову техники.

И если уж господин Зиничев говорит, что наше спасение в том, что надо предупреждать, а не ликвидировать – давайте попробуем перефразировать и сказать иначе: хватит ходить по выставкам и выглядеть свадебным генералом – не можешь пока по-другому, бери «шашку» и с криком «ура» в бой. Прежде, чем начать заниматься предупреждением, надо ликвидировать все, что горит, затопляется, рушится и т.д.

А пойдешь вперед ты - и все из окопов пойдут за тобой. А те, кто не пойдет – ну что ж… У нас в стране есть и другие профессии. Можно стоянку охранять, к примеру… Людей спасать не всем дано – особенно если желания нет…», - грустно подытоживает автор Юрий Дмитриев.